swing

[j-rock-gay]

аффтар: AkiTaka
фэндом: SHINee\SuJu
бэта: ищу!
название: swing
рейтинг: G
пейринг: OnTae, OnTuk
жанр: drama, angst, romance
Дисклаймер: всё правда, всё так и было, сам всё видел. Герои принадлежат мне, БВА-ХА-ХА! рублю кучу бабла на шантаже. да-да-да) шутка.
размещение: с моего величайшего соизволения.
предупреждение: хотел написать блади-ангст, вышло.. что-то другое Оо я люблю ОнТэ и люблю ОнТук. вот и разбирался с этим Оо
статус: закончено
Размер: 3333 слова (красиво, м?^^)
предупреждение2: ооох.. экшн! (с)

Он испугался слишком поздно. Непростительно, до глупого поздно.
Набережная, нагретый солнцем бетон, оранжевый вечер, отдалённый шум автострады и Онью, сидящий у самой воды. Улыбающийся Онью, с такого расстояния не разобрать слов, но по лицу видно - говорящий очень нежно. Онью очень радуется этой встрече. А рядом с ним сидит кто-то. Кто-то со светлыми волосами, косой чёлкой и в очках.
У Темина что-то рушится в груди, когда этот кто-то обнимает Онью за плечи и тот кладёт голову ему на плечо. И улыбается. Улыбается так, как уже давно не улыбался Темину.
Вот именно в эту секунду Темин понимает, что опоздал. Что пропустил всё.
Что Онью теперь чужой. Не его. Онью теперь его, этого, с чёлкой.

Темин медленно разворачивается, поправляет школьный пиджак и медленно идёт в обратную от дома сторону.
Он, конечно, узнал того, кто украл у него Джинки. Он не мог не узнать хёна. Он очень не хотел, отговаривал себя, старался, как мог.

Онью ушёл. Теперь многое стало понятно. И то, почему Онью всё реже появляется дома, и почему не зовёт Темина гулять и почему почти не разговаривает с ним. Только смотрит виновато.
Темину бы подойти, спросить, в чём дело. Узнать, в чём он провинился. Кричать бы ему, да хоть плакать. А он идёт в противоположную от дома сторону, вечер густеет до бронзового и он мёрзнет, как зимой.
Что он может? Кто он такой? Да что он такое в сравнении с Итуком? С сильным, взрослым, таким надёжным и спокойным, буквально излучающим заботу и уверенность? Ничто. Ничтожество. Глупый, бесполезный, наивный ребёнок. Не больше.

Он доходит до дома за полночь, отмахивается от нападок Кибома и падает на свою кровать вниз лицом. Онью ещё не вернулся. Онью теперь именно Онью. Никаких "Джинки".
Он просто очень болит. Болит весь, на уровне молекул. Он детально ощущает каждую клеточку, из которых состоит и не может даже шевелиться. Он не понимает. Он не может понять.
Он никогда не был "хорошим мальчиком", никогда не был тем, о котором можно мечтать. Он всегда удивлялся любви Джинки. Да, он был неблагодарным. Он был беспечным, вредным и капризным. Не очень нежным, невнимательным и наглым.
Но он заслужил, чтобы ему просто сказали. Как угодно, пусть грубо и зло, как угодно. Он не понимает, чем заслужил такую подлость. Жестокость.
Жестокость, это то, что было свойственно ему, Темину. Жестокость, это то, что просто не вяжется с Онью.
Он не понимает.
Он лежит лицом в подушку до самого утра, до звонка будильника. Он лежит ещё двадцать минут после, пока Кибом не приходит его поднимать. Кибом задаёт сто тысяч невероятно разных вопросов, беспокоится, пугается даже. Темин молчит, одёргивает помявшуюся школьную форму, берёт сумку и уходит.
Он проходит мимо школы и идёт на набережную. Бетон холодный после ночи, влажный и шершавый. Он садится на то место, где вчера сидел Джинки. Онью. Он всё пытается понять. И не может.

Темин терпит три дня, держится. Даже улыбается вымученно. Только пугается, когда Онью сталкивается с ним в квартире. Онью по-прежнему молчит. И постоянно пишет, пишет и пишет смс. От тихого писка его телефона Темин начинает сходить с ума.
Однажды Онью забывает телефон в спальне. Темин смотрит на него невидящими глазами. Ненавидящими. Аппаратик, словно почувствовав это, звонит незнакомой, непривычной мелодией и вибрирует, словно рычит. Словно хочет укусить. В комнату влетает Онью и берёт трубку, выбегая обратно. Но Темин слышит. Слышит "Туки" и тонну нежности в голосе.
В этот момент Темин начинает выть в голос.
Он кричит в подушку, закусывая одеяло, заглушая звуки, как только может. Его трясёт, он чувствует, что заболел и что не сможет поправится. Онью его е слышит. Онью теперь всё равно. У Онью теперь есть другой. Совсем другой и у Темина нет шансов.

Дни тянутся и тянутся, от истерики к истерике, от очередного прогула до звонка преподавателя, от звонка преподавателя до прогула. Заболел. Заболел сильно, неизлечимо. Умер, если хотите.
Онью постоянно отводит глаза, старается не оставаться в одном помещении с ним, спать приходит позже всех и очень тихо, уходит раньше всех. Выглядит хорошо. Выглядит счастливым. Темин не может видеть ничего другого. Темин по-прежнему не понимает, за что. Почему Онью, его добрый и нежный Джинки, так жесток. Когда он успел выучиться такому равнодушию.
Он бы спросил. Он бы кричал, умолял, скандалил. Если бы мог. Если бы не боялся так. Если бы так сильно не боялся услышать "я не люблю тебя больше". Он понимает это, иной причины и быть не может, но слышать это он не желает.
Он не понимает, почему Онью больше не хочет о нём заботиться.



Джинки старается не быть с Темином дольше трёх секунд и постоянно молчит. Почти не появляется дома. Его жизнь разделяется на "хорошо" и "ад". Дома - ад.
Темину очень плохо, он видит, слышит, чувствует это. Но не может подойти к нему и сказать "не люблю". Как и не может его спасти. Не может помочь хоть как-то.
Он устал. Устал от собственной заботы, беспокойств, нежности и попыток получить хоть что-то в ответ. В ответ он получал только капризы, укоры или шутки. И он прекрасно знал, что любим. Любим по мере умения. Но он устал. Он слишком нуждался в том, чтобы быть нужным.
И он нашёл это в Итуке. Даже больше, много больше, чем искал. С хёном всё вышло очень легко, внезапно и захватило с головой. Джинки просто захотел побыть тем, о ком заботятся. Тем, за кем ухаживают так красиво, тем, кого любят так спокойно и чисто.
Джинки приходит в свой ад и видит горящие непониманием и паникой глаза Кибома. Слышит его взволнованный шёпот, неуверенный и такой же взволнованный голос Джонгхёна.
То, что он видит дома остаётся в памяти только обрывочными кадрами:
Темин лежит на своей кровати и не шевелится;
Темин сидит на полу у его, Джинки. кровати и просто смотрит на простыни. Не прикасается даже;
Темин засыпает на кухне за столом;
у Темина красные глаза, он худой и болеет;
Темин сходит с ума.
Джинки хочет поговорить с ним. Перестать проявлять такую жестокость. Ему страшно, но он помнит разговор с Итуком.

~~
- У тебя уже были отношения?
- Они ещё есть.
- Любишь?
- Не знаю. Но я устал от него.
- Кто он?
- Темин.
Итук закрывает глаза ладонью и молчит очень долго.
- Он знает.. обо мне?
- Нет.
- Скажи. Он должен знать.
- Я боюсь.
- Он любит тебя?
- Криво и глупо. Он иначе не умеет.
- Скажи ему. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы было так. Пожалей его. Ты же старший, ты должен.
~~

Джинки берёт себя в руки, даёт себе по щеке до красного следа и пишет смс. Он просит уделить ему немного времени. Он просит шанс всё объяснить. Он пишет какую-то муть, глупости, но не знает, как сказать иначе. Он получает ответ через час. Два слова. "Ваша набережная".
Джинки морщится, как от зубной боли. Но он принял решение. По дороге он пытается придумать слова, решить, как это сказать.
Темин сидит на пологом бетонном берегу реки, смотрит в никуда и, кажется, почти не дышит. Он садится рядом и пытается отыскать точку, в которую смотрит Темин. Ничего не выходит, потому что Темин смотрит в себя.
- Привет.
Темин вздрагивает и отодвигается на метр. Он не смотрит на Джинки.
Джинки злится. Злится на себя, на свою слабость, на то, что довёл ребёнка до такого состояния. Но он принял решение. Только слова в горле застревают.
- Я с Итуком.
- Я знаю.
Темин прикладывает нечеловеческие усилия, чтобы говорить.
- Прости, что не сказал.
- Ерунда.
Темин пытается усмехнуться, но ничерта не выходит.
- Я боялся.
- Почему?
- Потому что это.. Потому что это...
Джинки хочет сказать "потому что это жестокие слова", но понимает, что его молчание намного более жестоко.
- Почему... почему ты меня больше не любишь?
Темин, наконец, поворачивается к Онью и смотрит в глаза. Точнее пытается поймать взгляд. Джинки очень хочет, чтобы этого разговора не произошло. Чтобы не случился этот взгляд. Чтобы Темин всё пережил сам. Хреновый он лидер, хреновый хён. Слабак.
- Я устал. Я хочу быть любимым.
- А я? Я же люблю!...
- Я... я не знаю этого.

Онью уходит, оставив Темина там, у реки, одного. Идёт и понимает, что это была самая плохая идея в его жизни. Самая большая ошибка. И пока он не знает, как её исправить.
Он не понимает, как мог поддаться искушению, как мог влюбиться в младшего, как ему хватило мозгов добиваться его. Как он вообще мог начать отношения внутри группы. Онью просто не понимает, как можно быть таким кретином.
Он звонит Туки и едет в парк через две станции от набережной, от Темина. Итук всегда очень тихий, он очень аккуратно, до безумия корректно обнимает. Целует легонько, едва касаясь. И улыбается, он почти всегда улыбается. По крайней мере, когда он с Джинки.
- Поехали куда-нибудь? Я просто хочу побыть с тобой.
- Куда?
Кафе тихое, безлюдное, уютное. Но Онью хочется куда-то, где вовсе нет людей. Ни одного человека, кроме Итука. Ему хочется спрятаться, закрыться от всего, что с ним происходит, забыть, хоть на время. Хотя забывает он почти сразу - когда этот человек рядом, Онью не способен думать о плохом.
Они едут на такси на другой конец города, в пустую квартиру какого-то друга Итука. Онью чувствует себя маленьким, совсем мальчишкой, почти Темином.
Темин.
Темин.
Забыть.
- Тебе плохо. - Итук всегда знает про Онью всё. Иногда это пугает, иногда мешает. Вот как сейчас. - Что стряслось?
- Давай не будем об этом? Я не хочу вспоминать и думать.
Онью прижимается, ему хорошо, ему спокойно и комфортно. Он чувствует бабочек в груди. Настоящих, крохотных бабочек.
Итук легонько треплет его по волосам и вздыхает.
- Нельзя так. Ему же плохо. А ты за него ответственен. Потому что он - младше. Потому что ты его обидил, хотел ты этого или нет. Потому что его бросили и ушли к совсем другому, чужому и взрослому мужику. А ты отмахиваешься.
- Чёрт... - Онью отстраняется, садится на подобранные под себя колени и устало потирает лоб. - Нам обязательно говорить о нём именно сейчас? У нас не так много возможностей побыть вдвоём, между прочим.
- Прости.
Итук смотрит на Онью очень внимательно, пару секунд всего. Потом едва заметно поджимает губы и тянет к себе обратно. Больше к разговору о Темине он не возвращается.

Через несколько дней у них обоих получается выбить себе два выходных и они уезжают из города. Онью всерьёз думает, что хотел бы переспать с Итуком. Боже, не "переспать", конечно. Но он хочет. Хоть и что-то напрягает в этом, он не обращает на это внимания. Он привык отмахиваться в последнее время.




Темин срывается в первую ночь. В первую ночь, когда Джинки не возвращается. Он сидит на полу кухни, обняв себя руками, и боится, что следующий вдох будет последним. Он медленно поднимает руки к глазам и долго на них смотрит. Руки тощие, в красных полосках от ногтей и в мурашках. Ему холодно, постоянно холодно.
Джинки. Его Джинки ушёл. "Я с Итуком". Всё, это конец. Провал. Проигрыш. Маленький глупый мальчишка всухую проиграл сильному взрослому мужчине.
- Боже, Тэми, что с тобой?!
Подлетает Кибом, хватает его за плечи, смотрит в глаза, трясёт.
- Ты меня слышишь?!
Он не слышит. Он не хочет слышать. Он хочет к Джинки.
- Что с тобой творится?! Ты можешь сказать, а не сводить меня с ума?!
"Ты можешь сказать, а не сводить меня с ума?" - сколько раз он сам мысленно твердил эти слова. Сколько раз он шептал эту молитву, когда Джинки спал на соседней кровати и не желал его спасать.
Он не хочет быть таким же жестоким.
- Я люблю его.
Он говорит растерянно, словно сам удивляется сказанному. И голос дрожит, как от страха.
- Боже, да кого?!
Темин смотрит Кибому в глаза, пытается найти в них что-то, что поможет. Обезболивающее. Наркоз.
- Джинки... Джинки люблю... Люблю, понимаешь? А он.. он ушёл... Совсем ушёл... Он меня больше не любит, потому что я плохой...
Он причитает, то срывается на сиплый шёпот, то на сломанный почти фальцет. Он вцепляется в плечи Кибома, и смотрит, смотрит, смотрит. Если его сейчас хоть кто-то не спасёт - он умрёт.
Кибом выглядит совершенно ошарашенным, сбитым с толку и бестолково переспрашивает:
- Что?...
- Я плохой. Я очень плохой, он меня любил, а теперь не любит. Я его обижал? Обижал. А Итук хён не обижает, он хороший и красивый...
Кибом ничего не понимает. Вообще ничего. Он видит только, что Темин совсем сумасшедший, что ему очень-очень плохо. Он только собирается что-то сказать, но Темин вдруг отталкивает его от себя, вскакивает, хватает со стола чашку и со всей силы швыряет её в стену. Дышит тяжело, как раненый. Кружка разлетается на куски и Кибом пугается всерьёз.
- Успокойся.. Тихо, слышишь?..
- Я не знаю! Я не понимаю! - Темин срывается на крик, оглушительный крик, Кибом сжимается в комок и больше ничего не говорит. - Я не могу без него! Не могу, понимаешь?! Больно так, чёрт подери, ничего не помогает! Ничего! А он.. Он выбрал его! Оставил меня, и даже не сказал ничего!
В кухню вбегает Джонгхён, пару секунд медлит, потом быстро подходит к кричащему Темину и даёт ему пощёчину. Сильно, звонко. Темин замолкает моментально, прижимает руку к щеке и шмыгает носом. У него намокают глаза, он закусывает губу и устало опадает на стул.
- Что случилось? - Джонгхён обращается к Кибому и не отходит от Темина. Кладёт руку ему на загривок.
- Я не понимаю, он тут сидел, как псих качался, потом кричать начал, говорит, что.. - Кибом напуган действительно.
- Я люблю Джинки. - очень тихо и вкрадчиво, как о чужой истории, говорит Темин и не поднимает головы. - Я очень сильно люблю Джинки. Но я плохо себя вёл, я его обижал. И я его потерял. Теперь Джинки с хёном, а я совсем один. И мне очень больно. Так больно, что жить не получается почти. Сил нет совсем.
- Так. - Джонгхён медленно выдыхает и садится на корточки, поднимает к себе лицо младшего. - Ты любишь лидера. Вы были вместе, встречались. Теперь вы расстались. Так? Я правильно понял?
Темин только кивает.
- Вот чертовщина!.. - Ругается Джонгхён и выдыхает ещё раз. - Почему мы ничего не знали? Или только я не знал?
- Никто не знал. Джинки.. Онью хён не хотел, чтобы вы переживали. Он знал, что вам это не понравится.
- Мне не нравится, он был прав.
- Заткнись, а?
Кибом отталкивает друга и обнимает Темина, прижимая его голову к груди.
- Я не знаю, что говорят в таких ситуациях. Я в шоке. Это очень дрянная история. Но я... Я думаю, что ты должен бороться за него, раз так любишь.
- Это бессмысленно.
- Убиваться бессмысленно. Ты должен попробовать.

Джинки возвращается на четвёртую ночь, уставший, счастливый и отдохнувший. Не обращает на Темина внимания, словно его нет вовсе. Идёт в душ и сразу ложится спать. Ни Джонг, ни Кибом не сказали ему, что знают.
Темин боится идти в спальню, он сидит на кухне и тупо смотрит в окно. Он не может бороться. Бессмысленно бороться с тем, против кого у тебя нет ни единого шанса.
Вечером, после съёмок в шоу, Джинки уезжает куда-то. Темин прекрасно знает, куда. Он заставляет себя попытаться. Потому что Джинки не верит, что Темин его любит. Он хочет доказать. Попытаться.
Он приходит к набережной, с которой его жизнь начала рушиться.
Они сидят там, как он и думал, как он и боялся. Сидят, рука Итука свободно лежит на плечах Джинки.
Темин закусывает губу до боли и идёт к ним.
- Джинки...
Джинки вздрагивает и смотрит на Темина во все глаза. Итук немного тушуется и плавно убирает руку с чужого плеча.
- Что ты тут делаешь?..
- Я... Я.. я хочу к тебе.
- Прекрати.
Джинки смотрит на Темина, как Лидер на Макнэ. Как Взрослый на Малолетнего Балбеса.
- Итук хён. - И снова дрожит голос, предательски дрожит. Но он старается. - Итук хён, верните мне Джинки. Я без него не могу.
- Джинки - вещь? - Итук говорит мягко, совсем не зло. Он не воспитывает, он просто разговаривает.
- Нет. Нет! Но... Я не умею жить без него. Очень больно...
Темин жалуется, смотрит только на Итука, смотрит умоляюще и уже готов плакать.
- Перестань, пожалуйста. Прекрати, не позорься. - Джинки, кажется, очень не по себе.
Он так старался не замечать Темина всё это время, не присматриваться к нему, отмахнуться. А теперь он стоит рядом, весь, как на ладони: измученный, израненный, больной и, кажется, не сможет поправится.
- Он не позорится. Послушай его, наконец. - Не меняя мягкого тона говорит Итук и встаёт.
- Я... Я люблю его, понимаете? Люблю. Но у меня нет шансов победить Вас, я знаю. Поэтому я могу только просить.
Темин сжимает кулаки, поднимает плечи, весь напрягается и у него мокрые щёки. Итук подходит к нему ближе.
- А ты не думал, что это не я его увёл? Джинки сам ушёл. И, если бы он не хотел, это у меня не было бы шансов простив тебя?
Темин всхлипывает, сжимается сильнее и молчит. Онью поднимается, но Итук поднимает руку, останавливая его. Итук никогда не отмахивается от проблем.
- Я люблю тебя, слышишь?!
Темин кричит во всё горло, вытирает щёки рукавом и кричит это снова. Джинки жмурится, и все силы уходят на то, чтобы не зажать уши.
- Итук хён... Я всё понимаю. И что виноват во всём сам, и что Вы лучше. И, возможно, любите его лучше. Но...
- Ты меня ненавидишь, наверное?
Итук говорит так, словно по голове гладит: ласково, понимающе. Спокойно.
- Пытаюсь.
Молчание затягивается в мёртвую петлю и длится вечность.
- Я хочу Вас ударить. Я всё понимаю, я не могу Вас ненавидеть, но мне просто нужно ударить. Потому что я должен драться за того, кого люблю.
- Бей.
Итук не издевается, подходит на расстояние удара и подставляет лицо. Темин кусает уже распухшие губы, сглатывает слёзы и бьёт в живот. Сильно, со всей силы. Сильно, как может. Итук коротко охает и сгибается.
- Что ты творишь, совсем ума лишился?!
Джинки подбегает к Итуку, помогает ему сесть на землю и смотрит на Темина с ненавистью.
- Придурок!
- Тшш, всё хорошо. Молодец, сильный. - Итук снова смотрит на Темина и старается улыбнуться.
Темин разворачивается и убегает. Спотыкается, чуть не падает и просто идёт. Он не прячется больше: нет смысла сдерживать слёзы, потому что теперь всё кончено точно. Он оказался хуже, чем мог быть. Он показал слабость, он повёл себя, как придурок, а хён отреагировал с таким достоинством. Не дал сдачи, даже не рассердился.
Темин болит, болит весь, на уровне молекул.



- Прости его... Прости, он дурак и маленький совсем.
Джинки раздражён и растерян. Итук потирает место, куда пришёлся удар.
- Он, между прочим, сильнее тебя. Намного сильнее. И смелее.
- Что?...
- Он не побоялся. Он попытался за тебя бороться.
- Он... Он просто маленький.. Маленький ещё, и идиот.. он просто не понимает...
Джинки чувствует что-то внутри, какую-то дисгармонию, что-то неправильное в этом моменте. И этот глупый удар тут вовсе не причём. Итук молчит и вдруг проводит пальцами по виску Джинки.
- Беги, ещё успеешь.
- Что?!
- Беги, догоняй его.
Итук улыбается, сволочь, так мудро и чуть печально, что у Джинки кружится голова.
- Для чего? Я.. Тебя...
- Да перестань ты. Ты не в меня влюблён вовсе. - У Джинки округляются глаза. - Ты влюблён в возможность быть слабее. В возможность быть на месте Темина. В романтику, в спокойствие и отсутствие ответственности. А любишь ты его. Это так очевидно, что глаза режет.
- Туки, ты не....
- Да прав я, прав. - Он улыбается шире и мягко отстраняет Джинки от себя. - Догоняй своё дитё. Давай-давай. - И подталкивает, мягко, но настойчиво.
Джинки медленно встаёт и не понимает, что ему делать. Дисгармония внутри тает, трещины, которые он старательно не замечал, сходятся. Он стоит, как дурак, и не понимает.
- Да иди уже, а?! Потеряешь его совсем. Видишь, как ему плохо. Натворит ещё чего, не дай Бог, и правда же маленький.
Джинки повторяет про себя "натворит ещё чего, правда же маленький" и срывается с места, даже не оборачивается.
Он догоняет Темина у железнодорожного переезда и, с разбегу, сгребает в охапку.
Потому что Итук всегда про него всё знал. Иногда это раздражало, иногда - мешало. Но вот сейчас - спасло. Потому что любит Джинки, конечно, Темина.



Итук смотрит в спину несущемуся вверх по реке Джинки, потирает живот и улыбается тоскливо. Берёт камушек и кидает его в реку.
- Всё, Лидер. Больше никаких детей.
Он ждёт, пока боль в животе спадёт окончательно, встаёт, отряхивает брюки и решает пройтись до дома пешком. Он улыбается. Потому что знал всё с самого начала.

OWARI