Дорога в Угольную Гавань - часть 4

[j-rock-gay]

аффтар: AkiTaka
фэндом: SHINee\B2ST\SuJu
бэта: ---------------
название: Дорога в Угольную Гавань
рейтинг: нету
персонажи: Ёсоб, Ки, Донун, Чунхён, Темин, Хичоль и многие другие...
жанр: AU, farytale
Дисклаймер: всё правда, всё так и было, сам всё видел. Герои принадлежат мне, БВА-ХА-ХА! рублю кучу бабла на шантаже. да-да-да) шутка.
размещение: с моего величайшего соизволения.
предупреждение: Сказка. Странная Сказка о Птице живущей в груди Ёсоба.
статус: 4\4 - закончено
Размер: 1551 слово

Три Смерти В Гавани

~Угольная Гавань и Смерть~
Кошмар жадно смотрит на мою сжавшуюся в комок Птицу. Я не хочу на него смотреть. Я не смотрю. Я держу Паранжу раскрытой, чувствую себя абсолютно голым. Кошмар подходит ко мне и земля хрустит по его босыми ногами. Его глаза совершенно безумные, дикие, он криво улыбается и тянет дрожащие пальцы к клетке.
— Нет, нельзя. Не моё. Нельзя... Пошли.
Он отдёргивает руку с чёрными ногтями и хватает меня за запястие. Я уже не боюсь ничего, я устал. Я больше не хочу. Если Ки плевать на всё, то мне тоже. Я не хотел оказываться в этой сказке. Я оборачиваюсь назад и вижу, как слабо шевелится Пёс. Ушей едва касается его приглушённый жалобный рык. Мне жаль.
"Прости. Я больше не могу"
Пёс смотрит на меня с яростью, но я отвожу глаза и просто иду за Хичолем.
Мы сворачиваем по извилистой тропе, Кладбище теряется за этим поворотом, а с ним — те, кому я верил. В кого я верил.
— Закрой глаза, а то не пройдёшь. Ночная Половина — для Теней.
Я послушно закрываю глаза, делаю шаг, и лицо обдаёт промозглым сырым ветром. Даже через закрытые веки по глазам бьёт противный зеленоватый свет. Хичоль отпускает мою руку и я открываю глаза.
Мы в каком-то круглом помещении, стены словно земляные и увиты толи плющом, толи корнями деревьев. В этих растениях мелькают зелёные огоньки, размером чуть меньше моей ладони. От этого делается не по себе. Делалось бы, если бы не было так на всё плевать. Птица моя стрекочет тихо, боится, жмётся к позвоночным прутьям.
"Не шуми. Я всё решил"
Я кладу руку на прутья и Птица вдруг, хлопнув крыльями, бьёт меня клювом в ладонь. Больно, я смотрю на крохотную ранку на линии жизни.
"Вот ты сама всё и решила".
— Подойди сюда.
Кошмар говорит тихо, но ослушаться такого голоса — невозможно. Я подхожу к нему и смотрю на то, перед чем он стоит. Птица дрожит, не дышит даже. Хичоль отходит на шаг и я вижу круглую же постель, устланную листьями и ветками. Мхом и травами. На этой постели спит...
Спящий очень высокий, плечистый, сильный — это видно. У него белоснежные короткие волосы и чёрные пушистые ресницы, которые подрагивают во сне. У него чёрные брови вразлёт, красивые — загляденье. Он лежит на спине, раскинув руки, на нём грязная рубаха до колена. Он спит, кажется, очень чутко. Хичоль смотрит на него с какой-то болезненной страстью. Я вдруг вспоминаю, что вот-вот Кошмар получит возможность властвовать во всех Тридцати Трёх Параллелях. На миг появляется мысль, что надо сбежать. Попытаться. Побороться. Даже Птица моя голову поднимает. Но одного взгляда Кошмара хватает для того, чтобы перестать думать о такой ерунде. Куда мне бежать? Что я могу, один-то? Ничего я не могу.
— Давай, выпускай.
Кажется, ещё немного и Хичоль начнёт хихикать. Откуда ни возьмись появляется Пугало. Поцарапанный, бледный, и очень злорадный. Подталкивает меня в спину тихим "бу!".

Я встаю у постели Спящего, детально вижу каждую его ресничку. Птица паникует, молча, из последних сил, прижимается к моей спине. Я рассматриваю Спящего и думаю, как же он красив. Потом набираюсь смелости, скидываю Паранжу и медленно развожу прутья клетки. Я и не думал, что это так больно. Просто непереносимо больно, до цветных пятен в глазах. Но я упрямый, я раздвигаю их до упора и Птица, повинуясь древнему инстинкту, медленно двигается к этой бреши.

А потом всё заливает молоком белоснежного света, яркого и тёплого, и я умираю. Я не ощущаю ни одной клетки своего тела, просо знаю, что я плыву в этом молоке и мне тепло.
— Открой глаза, Пришедший.
Голос мне не знаком, он мелодичный и высокий, как у ребёнка. Я не хочу открывать глаза. Я не хочу видеть ничего. Я хочу ещё немного отдохнуть.
— Открой глаза, Ёсоб. И посмотри.
Голос приятный до дрожи, хочется, чтобы он прозвучал ещё. И я открываю глаза.

В огромном, бескрайнем белом помещении, прямо передо мной сидит невысокий мальчишка, вряд ли многим старше меня. У него искрящиеся глаза и спокойная, обезоруживающая улыбка. На нём просторное одеяние, нежно голубое. У него босые ноги в браслетах, руки — тоненькие и хрупкие — в браслетах тоже. На короткостриженной голове — остроконечная корона белого металла. Он сидит перед Спящим, свернувшимся в комок прямо на полу. И я вдруг понимаю, что этот мальчишка и есть Великая. Ещё, непойми откуда, понимаю, чувствую даже, что на самом деле его зовут Джиён. Ничего не понимаю. Оборачиваюсь резко от странного чувства.
За моей спиной стоит Волк, стоит Донун. Волк улыбается, Донун смотрит на меня благосклонно и благодарно.
"Что происходит? Я не умер?"
— Ты не умер. — Я поворачиваюсь на голос и Великая улыбается шире. Он перебирает волосы Спящего и я вдруг понимаю, что во мне нет Птицы. — Ты в Угольной Гавани, Ёсоб. Спасибо, что сумел дойти. Спасибо, что..
"Но как?!"
— Он. — Великая поднимает тонкую руку и указывает на Волка. — Он всегда был сильным, он успел.
"А где... Что с Ки?"
— Он... у него всё хорошо.
Я поворачиваюсь в другую сторону и вижу Ки, сидящего рядом со странным парнем. У парня — огненно рыжие волосы и белая чёлка. На нём камзол изумрудного цвета и высокие сапоги. И тонкая диадема на голове. Ки улыбается, положив голову Принцу на колени, и смотрит только на него. У меня вырывается вздох облегчения. Хотя боль от его предательства и жжётся слабой тенью.
— Волк успел донести тебя сюда. — говорит Великая. — И твоя Птица выпорхнула в Гавани. Теперь он скоро проснётся и...
Великая, кажется, смущается и у меня в голове ясно стучит слово "любовь".
"Почему я не умер? Я же должен был умереть, как только..."
— Потому что я так захотел. Потому что за тебя просил мой Волк. Все они просили. И я решил немного перекроить Правила Игры. А теперь... Теперь я должен кое-что доделать. — Великая смотрит в сторону и взгляд его леденеет.
В белой зале раздаётся звук шагов и в поле моего зрения появляются двое в белых безликих масках, которые ведут Хичоля. Они останавливаются перед Великой и Хичоль распрямляет спину: гордый, злой и надменный.
— Кошмар. Ты знаешь, что тебе положена казнь?
— Да мне плевать уже. Казни.
Мне кажется, что ему правда плевать. Потому что такие, как Кошмар — не умеют проигрывать.
— Тогда прощай.
Великая коротко машет рукой, словно в лицо ему чем-то сыплет и Кошмар начинает растворяться. Он растворяется медленно, но неумолимо, всё такой же прямой и гордый, хотя глаза его расширяются от паники. Пара минут — и его уже нет совсем.
Мне страшно, очень страшно. Потому что... Потому что есть в этом что-то дикое, неправильное. Но я не успеваю даже пошевелиться, Великая снова поднимает руку.
— Приведите его отродье.
Ещё двое в масках вводят в зал Пугало. Пугало напуган, пытается вырваться, у него мокрые щёки и совсем детские глаза.
"Не надо!!! Не казни его, он же ребёнок!!!!" — но на меня ни кто не смотрит.
— Пугало. Ты тоже приговорён к казни.
— Отпусти... Не надо, я не хочу.. Я больше не буду пугать никого... Я не...
Он не успевает договорить, он с ужасом смотрит на свои ноги, неумолимо превращающиеся в бледные искорки.
— Я не хочу!!!! — Он кричит во всё горло, сразу всеми своими голосами. Это так дико, что я зажимаю уши.
Пугало растворяется, плачет, только больше не просит ни о чём. Он просто боится.
я чувствую за своей спиной движение. Миг — и Донун вдруг оказывается с ним совсем рядом, он успевает схватить уже прозрачную, искрящуюся руку и начинает исчезать тоже.
Ки срывается, подбегает, на ходу обрастая перьями, но его останавливает Волк. Глаза Великой расширяются от шока, но даже я понимаю — она не в силах что либо поделать.
В воздухе остаётся только улыбка Донуна и удивлённые голубые глаза Пугала. Потом они исчезают, бесследно, словно их никогда и не было.
Ки падает на колени, Великая жмурится и отворачивается.
А меня захлёстывает боль — непривычная и новая без Птицы, дикая и нестерпимая. Кажется, что кровь начинает бежать в обратную сторону. В голове остаётся звенящая тишина и больше ничего.
Он ушёл. Ушёл сам, ушёл за Пугалом.
И я вдруг понимаю всё. Слова складываются в фразы в моей головы без моего участия. И звучат надтреснутым голосом Великой.
Донун.. Он всегда любил Пугало. Любил и ненавидел. Он всегда пытался его защитить. И теперь он сделал свой выбор. Не бойся, они не погибнут. Я отправил их в Тридцатую Параллель. Вспомнят ли они себя? Вспомнит ли Донун, что любит Пугало? Вспомнит ли Хичоль, что я слежу за ним? Смогут ли они найти друг друга? Я не знаю. Но я дал им шанс. Дал шанс прожить человеческую жизнь. Измениться. Дал им шанс встретиться.

Боль немного отступает и на уши наваливается тишина. Я снова заставляю себя открыть глаза и вижу самую красивую, завораживающую и печальную картину на свете:
Ки плачет на плече Принца. Великая стоит, всё так же зажмурившись. А на том месте, откуда ушли эти трое — стоит Волк, стоит раскинув руки и задрав голову. В его пальцах мелькают чётки и он, тих о сипло, читает какую-то молитву. Кроме этой молитвы в этот момент во всех вселенных нет ни единого звука. Волк читает свою мантру, некрасиво и глухо, а я вдруг чувствую, что у меня — совершенно обычная, человеческая, целая грудь. И слёзы текут, огромные и горячие. Я прикасаюсь к своей коже, пальцам так непривычно не натыкаться на прутья. Я жду, пока Волк отпоёт ушедших и кладу руку ему на плечо.
И говорю первые в своей жизни слова.
— Не бойся. Они найдут друг друга. А ты должен меня защищать.
Волк вздрагивает от этих слов и, повернув голову, коротко кивает.
а потом Спящий открывает глаза и больше не больно.

OWARI
глава 3
глава 2
глава 1