Корсет на троих - глава 7, последняя.

[Saelma Graffity]

аффтар: AkiTaka
мыло: [email protected]
фэндом: SHINee\(косвенно) B2ST
бэта: ---------------
название: Корсет на троих
рейтинг: NC-17
пейринг: Key\Bling, Key\TaeMin, Bling\TaeMin, Key\Bling\TaeMin, TaeMin\OneW
жанр: AU, Romance, drama
Дисклаймер: всё правда, всё так и было, сам всё видел. Герои принадлежат мне, БВА-ХА-ХА! рублю кучу бабла на шантаже. да-да-да) шутка.
размещение: с моего величайшего соизволения.
предупреждение: POV TaeMin. это АУ, история вне их периодов, вне времени и фактов. это немножко Другой Мир, чем-то похож на Город Грехов. немного разврата, немного разбитых сердец, немного боли и совсем чуть-чуть счастья. каждая глава озаглавлена песней Шашней, несущей настроение главы.
статус: 7\7
Размер: 1894 слова

логическое завершение

глава последняя, 7.
Y.O.U.

Как мне удалось пережить эти полторы минуты? Ровно полторы, я точно считал секунды. Потом Дива отпустил меня, счастливый, уставший, у него губы покусаны. Медленно берёт меня за руку.
- Спасибо. - Тихо, сипло, так искренне, что по позвоночнику лёд прокатился.
- Мне нужно...
- Иди. Я тебя тут подожду. Иди. Береги его, раз он тебя любит. И...
- Я не уйду. - Я легонько сжал его ладонь и пошёл к Хозяйским Покоям.

И пошёл, ни живой, ни мёртвый - вареная рыбина. Запутался в подоле кимоно, уже кажущегося лишним, идиотским. И волосы стали раздражать идеальной укладкой. Растрепал их, как мог. Занёс руку постучать в дверь и просто вошёл.
Как сказать? Как лишить его такого чуда, он же уже поверил, что я уйду. Раз уж я сам поверил.
- Здравствуй, Рыбка.
Он называет меня "Золотой Рыбкой". Это ранит. Даже Дива не давал мне ласковых имён. Даже "детка" и "малыш" - слова Блинга.
- Здравствуй.
Я его никак не называю. Разве что "дурачком". Как могу нежно. Конечно, называл, а не называю.
- Как ты? Такой красивый сегодня... Такой красивый...
- Я...
Посмотреть ему в глаза оказалось почти невозможно. Выдавить улыбку - ещё сложнее.
- Ты плачешь??
- Да? - Прикасаюсь к щекам. И правда. А я и не заметил. - Да... Я...
- Ты остаёшься, я понял.
Он когда нервничает - грызёт ногти. У него сейчас они изгрызены под корень. Сколько он меня тут ждал? Боже, господи, сколько он вот так сидел и ждал?!
- Я... Я не могу уйти.
Он молчит, старается улыбаться, выходит ужасная гримаса.
- Прости... Прости меня... Я.. Я правда не могу.
- Любишь?
И голос такой... Не голос даже, так, шелестение. А он приучил меня говорить ему всё. Хоть кому-то я должен говорить всё.
- Люблю. Смертельно.
- Они вернулись?
- Вернулись. Прости.
- Я всё понимаю.
И самое отвратительное, что он правда понимает, это не пустые слова! Это же просто невыносимо - когда тебя вот так понимают и не осуждают!
- Ничерта ты не понимаешь. Какого чёрта ты такой хороший?! Ударил бы меня, я же шлюха, ты можешь делать, что хочешь! Почему ты не трахнешь меня?! Ты имеешь права, я тебе столько стою, что ты можешь меня до смерти затрахать!
И расплакался, и слёзы широчущими рукавами размазывать стал, и на колени упал. чёрт подери, ну за что мне всё это??
- Не нужно. Не надо. Прошу тебя. Я люблю тебя, просто знай это. И никогда не смей говорить ни одного плохого слова о том, кого я люблю, ясно? Я не шлюху люблю, а глупого и разбитого ребёнка.
Он встаёт, тянет руку меня по волосам потрепать. Но останавливается. И улыбается, и слёзы в глазах блестят едва заметно. Он сильный такой, мамочка, мне аж страшно делается.
- Только не мучайся, не думай обо мне. Люби его, раз любишь. Обоих люби, только сильно люби. И не предавай. И улыбайся чаще, тебя слёзы не красят. Прощай, Золотая Рыбка.
И уходит. И тишина наваливается, страшная, густая, пустая, как консервная банка. И только сердце в глубине этих тряпок, слабенько так и робко : тук... тук... тук...
Привет, милый. Ты только что убил человека.


Потом становится не до людей, не до состраданий, не до завтраков и Принцесс.
Потому что всё снова так, как было и всё совершенно ново: я привык засыпать между ними, как ребёнок с родителями. Я привык говорить с ними, снова привык, хотя коряво и робко пока. Всё наладится, я знаю. Привык просыпаться от лёгкого поцелуя в шею и тихого шёпота "через пятнадцать минут Цирюльник придёт, успеешь дойти до Покоев...".
И Дива, мой Дива, он нежный такой, он как помешался: он меня не оставляет ни на минутку, когда возможность есть, постоянно за руку держит и молчит просто, улыбается почти душно, мне дышать нечем. И Блинг, мой Блинг, шутит, улыбается опять много. Мы гуляем по Нашим местам, говорим о Самой Важной Ерунде. Я прошу научить меня курить. "Мама" злится, запрещает, ругается. "Папа" говорит, что я у них Сын, всё же, и даёт сигарету.
Лёгкие жжёт и царапает, слёзы в глазах стоит, противно и сладко. Так же, как любить их. Мне понравилось.

А потом, через пару недель, наступило странное ощущение. Всё не так. Всё не правильно. Всё хорошо, я любим тем, от кого и ждать этого не смел, у меня Семья и умение дышать с удовольствием.
Просто, когда привыкаешь ждать - уже не нужно получать. Нужно ждать до конца дней. И не больше. Получить - сладости мало. Потому что когда привыкаешь к тому, что больно - становится весело.
А я за эти месяцы стал зависим и от тоски и от боли.
Дива говорит, что это скоро пройдёт, я привыкну. Я ему, конечно, верю. Я не могу не верить.
Потому что, хоть раз в жизни нужно верить. В этой самой жизни.

Ловлю себя на том, что скучаю по своему Дурачку. Скучаю прозрачно, тонко, не больно и тепло даже.
Только он не придёт больше. Такие нежные идиоты не нарушают данного слова. Я... Я бы хотел его увидеть. Просто поболтать, помолчать вместе. С Блингом я никогда не мог молчать, а с Дивой выходило как-то печально. А с Дурачком - тепло. И спокойно.
И страшно думать - да жив ли он там? Ему же плохо, он же вот так ушёл, с прямой спиной, поднятой головой и не проронил ни слезинки.
И страшно понимать, что был у меня вот такой идиот, вот такой Человек, для которого я сам Человеком был.
Возможно, он меня ненавидит теперь. Быть может выучился, или скрывал хорошо, что умеет.

- Ты грустный, малыш.
- Скучаю немного. По Дурачку своему. Давай не будем об этом.
- Я принёс пиццу.

Блинг, он молодчинка, он хорошо, очень хорошо старается. Но я же вижу, так странно мне, на сколько ослеп Дива. Ляпнул тогда, что любить меня станет, и любит же, я чувствую. Только радости от этого никакой. Потому что я сделан для того, чтобы тосковать по нему. А он - чтобы любить Блинга и принадлежать Блингу.

И снова что-то происходит с моим временем - оно даёт сбои, я его постоянно теряю.
Не знаю, сколько дней прошло, может неделя, может две. Но он пришёл. Дурачок мой безымянный.
Пришёл, в какой раз землю у меня из-под ног вышиб.
- Прости.
Похож на побитого щенка.
- Я не сдержался. Я просто был должен знать, как ты. Что у тебя всё хорошо.
- У меня всё хорошо. - Холодным, механическим голосом. Жалко его. И тепло от него.
- Я рад. - Улыбается, гад всепрощающий. - Прости, что побеспокоил. Я может ещё зайду, посмотрю на тебя. Не волнуйся, ты не заметишь.
И уходит, секундно к ладони прикоснувшись.
Любит. Кретин.

А мне всё больше душно, всё страшнее, всё меньше радости быть с Любимым. Блинг на глазах тает, он же, ясно, не хотел меня возвращать. Хотел, скучал, тосковал. Но смирился, он вообще молодец. Только вот потрафил дивному капризу. Идиот.
А тут ещё и Дурачок мой.
Снова, снова схожу с ума. И пусто и всё неправильно. Вообще всё.
И нарушает Дурачок мой обещание - не остаётся неузнанным, покупает меня на очередную ночь. Молчит сдавленно, совсем плохо выглядит.
Ах, любить бы мне его, горя не знать.
Что ж я за недоразумение?!
- Я... Я могу тебя попросить об одном одолжении? Именно одолжении, я до конца дней тебе должен буду.
- Можешь.
Я прикусил язык, не напомнил, сколько он за меня платил. Он молчит, собирается с мыслями.
- Потанцуй для меня... Немного. Потанцуй, пожалуйста. Один раз. И я уйду и больше тебя мучить не стану, я вижу, что мучаю. Потанцуешь?
- Потанцую.
А за дверью сидит Дива, ждёт меня, знает что я не дольше часа. Ждёт меня там, придурок, улыбается безумно. просил вернуться сразу, не задерживаться дольше оплаченного. За дверью сидит Дива, мой Дива, совершенно чужой человек, которого я люблю до безумства.
- Музыки нет.
Он кивает, так уже бывало, что я пел сам для себя. Тихо, только для настроения, для смысла Танца.
Танцевать для него больно, я его так страшно обманываю, хоть он всё и знает и не ждёт так же, как я сам не ждал и жду теперь. И танцую, как в последний раз в жизни. Для него, именно для него. "Прости меня, найди себе дурака светлого и уютного, прости меня, да улыбнись же!" Он всё понимает. Он всегда всё понимает.
И улыбается теперь совсем светло, как раньше.
А за дверью сидит мой Дива, сидит на полу, прислонившись спиной к двери и ждёт. Сейчас я выйду, он меня обнимет, поцелует в висок и мы пойдём прогуляться - оплаченное время остаётся моим, если не использовано.
- Спасибо, Рыбка. Вот такое настоящее и большое. Я теперь могу совсем уйти. Только пообещай, что будешь счастлив.
А я не могу такого пообещать! Потому что мой Дива сидит за дверью, улыбается безумно и убивает, медленно и настойчиво убивает мою Любовь. Любовь к нему, любовь Блинга и самого Блинга.
- Ну же, обещай! И улыбнись, сделай мне подарок.
Улыбаюсь и киваю, просто киваю.
Он встаёт и медленно пятится к двери в противоположном конце покоев - Хозяйской Двери. Пятится, глаз от меня, паникующего, не отводит и всё улыбается. Ударит бы его! Не вернётся же, знаю, не вернётся. и чёрт с ним, у меня за дверью - Любимый. Поворачивается, поворачивает ручку двери.
- Подожди.
Вздрагивает, замирает. А меня трясёт, как в лихорадке. Давай же, скотина, давай!!!!
- Забери меня. Прямо сейчас. Сию секунду, не давай времени ни на сборы, ни на прощания, ни на раздумья. И не спрашивай, уверен ли я, я не уверен. Забери меня сейчас же, заплати за меня все деньги, что у тебя есть, если надо, только забери! По голове мне дай и унеси, я сам ни за что не уйду. Сделай что угодно, но заставь меня уйти, не дай мне тут сойти с ума, умоляю тебя, спаси меня.
И сам не знаю, как сказал это всё, на одном дыхании - не думал же даже. Только понял, что это и правда единственный способ не сойти с ума.
Он медлит всего секунду, быстро подходит, хватает за руку и выводит через Хозяйскую Дверь. Коридоры, люди, взгляды, кабинет Джокера, разговоры - я ничего не слышу и не вижу.
- Узнай моё имя. Я правда его забыл.
- Я всегда его знал, Рыбка.
Потом машина, заднее сиденье, он крепко сжимает мою руку и смотрит в окно. Я тоже смотрю в окно, мы едем в самый центр Города, я думаю только о том, что там, за Тайной Дверью, сидит Дива и ждёт меня. Сидит, улыбается безумно и уже начинает пугаться - где я так долго? И будет ждать, я его знаю, он будет ждать, пока Блинг за ним не придёт и станет улыбаться тихо и просить подождать меня ещё немного.
Я его предал. Предал их обоих и предал сам себя. Лишь за тем, чтобы медленно и ласково убивать нелюбимого, доброго, чужого.
И мы выходим, у него небольшой и уютный домик на холме. Я ничего не вижу, меня трясёт, я пугаюсь только мысли, что не запомнил дороги от Дома.

И наступает неловкость. я стою посреди абсолютно чужой уютной гостиной.
- Ты будешь тут счастлив...
- Только не выбрасывай меня. Даже если наиграешься - не выбрасывай. Научи меня чему-нибудь, чтобы я вернул тебе долг. Я не могу больше жить с долгами.
- Я...
И в первый раз в моей бесконечной жизни меня обнимают так трепетно.
- Прости, что я не могу любить тебя.
А он, Дурачок мой, мотает головой, волосами мне нос щекочет.
- Меня Джинки зовут. Джинки.
- Джинки.
Мне будет больно и трудно. Только ему ещё страшнее.
- Джинки.
- Темин. Это твоё имя. Самое красивое в мире.

Вот как. Воспоминания не навалились. Тэмин.
Мертвые ничего не помнят. Мёртвым нет имён.

OWARI

@темы: angst, K-Pop, Romance, drama, NC-17, AU, SHINee

Comments

[ша]

даладно, он его полюбит, точно.)

[Saelma Graffity]

ша конечно, полюбит) хотя бы потому, что Джинки этого достоин.
)

я всё ещё в шоке, что ты прочитал)

[ша]

ТеМиленький и я бы ещё почитал)джинки красивый?

[Saelma Graffity]

вот такой)

он очень... добрый. до скрежета зубовного)


я ещё напишу эпилог сюда.
сейчас адское порно допишу и возьмусь за высокую духовность))

[ша]

котик) я так его и представлял)

[Saelma Graffity]

только у него волосы подлиннее и глаза не накрашены)
он курочка, да)

правда? это славно) значит я его хорошо написал)

[ша]

ТеМиленький правда. мне было интересно.) пиши ещё. станешь?
по-моему этот корсет был всё же на четверых, двоих или одного. скорее одного.

[Saelma Graffity]

одного, конечно.
я когда название придумал - там всё совсем иначе задумывалось именно на троих.

стану.
вот теперь точно стану.

[ша]

ТеМиленький а как там всё должно было быть? никакого джинки?)

[Tokyo-Seoul Stories]

да. он должен был сойти с ума.
совсем сойти.
возможно, Джинки был бы, да только Тэм его бы не отследил.
разврат со Старшими должен был продолжаться долго и закончится тааааким вешаньем на венах, что маманигорюй)))
я рад, что передумал)
но название понравилось, решил не менять)

[ша]

я рад что ты передумал тоже. за Джинки даже, не за мелкого. )

[Saelma Graffity]

я вот тоже за него рад. именно за него.
и всё это делал-писал - только ради него.
потому что он заслужил.
потому что он достоин.
потому что он - ХОРОШИЙ.
Дурачок, правда)))

я хочу написать историю - тебе.

[ша]

~JoJo~ огоооо. хочу хочу истооооорию.
пиши её потом, когда она придёт, не торопясь, не торопясь.
а почему JoJo?

[Saelma Graffity]

это моя любимая песня группы, по которой Корсет. очень такая... важная для меня.
напишу, она близко.

дописываю эпилог к корсету)))

Если бы чувства можно было поместить в маленькую коробочку, и отправить её человеку, чтобы он действительно все понял, и не возникло бы тогда каких-нибудь недоразумений, ведь слова, сколько бы их не подбирай, все равно не отражают и половины.
Я совершенно не умею управлять словами, поэтому прости, что не смогу написать хороший отзыв к этой истории. Мне правда очень понравилось, красиво и эмоционально.

[Saelma Graffity]

Севилл да? странно.
она косяк на косяке и мне кажется банальной до попы, скучной и ТУУУ МАААЧ...
Оо

но я рад, что не зря пишу)